Град древян



Архитектурный ансамбль Московского Кремля, выдающееся творение человеческого труда и вдохновения, складывался на протяжении веков. Пять столетий стоят краснокирпичные стены и башни Кремля, а возникновение первого укрепленного поселения - «града древяна» относится ко временам еще долетописным. Письменные источники молчат о времени появления первой крепости. Скудны их сведения и о начальном периоде жизни города. И, значит, только археология - наука, изучающая памятники материальной культуры, может ответить на вопросы, связанные с первым этапом существования города и его крепости.

Когда же возник изначальный град?
Многие десятилетия волновал этот вопрос историков Москвы. Прежде всего потому, что сравнительно до недавнего времени Московский Кремль, ядро столицы, был белым пятном на археологической карте Москвы. И лишь за последние годы благодаря постоянно ведущимся в Кремле реставрационным работам, архитектурно-археологическим наблюдениям, археологической разведке в конце концов удалось ликвидировать этот пробел в наших знаниях.
С археологическими данными сопоставлены и как бы заново прочитаны теперь ранние рисованые планы, фиксирующие средневековую застройку Кремля. По крохам собраны сведения о древней топографии московского поселения, об истории его застройки, изменявшейся на протяжении многих веков. На основании данных инженерной геологии появилась возможность реконструировать рельеф материка, то есть естественной поверхности холма, до начала заселения и представить новые схемы разных этапов территориального расширения Кремля, уточняющие схемы предыдущие - И. Е. Забелина, С. П. Бартенева, П. В. Сытина, Н. Н. Воронина, М. Г. Рабиновича, В. И. Федорова и других. Оказалось, что материк, несмотря на многовековое строительство, сохранил следы первоначальной крепости. Эти следы - вырытые когда-то и впоследствии засыпанные рвы. Все это в сочетании с новыми археологическими данными позволяет определить этапы развития Кремля, начиная от первых укреплений на Боровицком холме.
А что было здесь до этого? До первой крепости, ставшей впоследствии знаменитым Кремлем? На кремлевском холме найдены каменные сверленые, гладко отшлифованные, ладьевидной формы топоры. Им около четырех тысячелетий. Они принадлежат так называемой фатьяновской археологической культуре, культуре первых скотоводов и металлургов на земле Москвы.
Интереснейшим археологическим событием наших дней стало открытие следов первого городища. Это была площадка укрепленного поселения, относящегося к раннему железному веку, дьяковской археологической культуре. Характерная лепная, покрытая отпечатками ткани и штриховкой керамика той эпохи, найденная в центральной и южной частях кремлевской возвышенности, датируется IV-III веками до новой эры.
Изучение рельефа (а для этого закладывали шурфы, бурили скважины) позволило достаточно четко определить границы первой дерево-земляной крепости, занимавшей мыс между Москвой-рекой и рекой Неглинной. Там, где теперь стоит Дворец съездов, заканчивались два рва двухметровой ширины. Перемычка между ннйи была местом въезда в крепость с дороги, видимо, шедшей параллельно речке Неглинной.
Население изначального поселения составляло патриархальную родовую общину. Однако хронологической последовательности и преемственности первого городища и древнерусского поселения 'проследить не удалось.

О Москве долетописной
Первую московскую крепость, на месте которой в XIX веке поставлено здание Оружейной палаты, историки Москвы издавна связывали с юго-западным углом Боровицкого мыса. Почему? При строительстве Большого Кремлевского дворца в 1838 году М. Гастев заметил следы рва, объявил об этом, дав повод для векового спора. И. Забелин, например, относил загадочный ров ко временам язычества. С. Бартенев был уверен, что Гастев зафиксировал укрепления княжеского села, ставшего затем летописной крепостью. Другие историки утверждали, что это тот самый ров, который был вырыт, когда создавались укрепления в 1156 году. Дискуссии продолжались бы и по сей день, если бы ров этот не был раскрыт вновь во время строительных работ в наши дни. Это был, безусловно, древний ров.


Облик летописного града 1156 года воссоздан авторами статьи на основе археологических данных. Художник Г. Борисевич.
На фотографии видим крюковые конструкции в раскопе. Открытие их стало большой удачей Кремлевской экспедиции.
Археологические находки в Кремле: украшения первых москвичек, привозной товар - замок в виде фантастического зверя, игрушка-птичка, самшитовыйго зверя, игрушка-птичка, самшитовый гребень, XII век.

В разрезе он имел вид округлого треугольника с шириной по верху пянадцать, а глубиной до пяти метров.
Этот ров защищал поселение в XI - начале XII веков, а впоследствии, когда крепость расширилась, был засыпан.
Укрепления в эти времена здесь создавались так: земля из рва насыпалась в рубленые клети, благодаря этому образовывались прочные дерево-земляные стены; затем клети эти поджигались. Оставались валы - характерный признак городищ. Когда валы хотели укрепить, нарастить, старая осыпь разравнивалась и на ней опять рубились стены и засыпались землей. Таким образом валы многократно наращивались, а рвы углублялись.
Боровицкий мыс в те времена имел совсем иной вид, нежели сейчас. Но все-таки часть «первоначального косогора» сохранилась у западной стены Оружейной палаты. Именно здесь в 1965 году, когда археологи заложили глубокий шурф на глубине пять с лишним метров, была сделана сенсационная находка. Археологи держали в руках свинцовую печать. Когда-то она скрепляла грамоту, написанную на пергаменте. По заключению члена-корреспондента АН СССР В. Л. Янина, находка была уникальной и относилась к 1093- 1096 годам, так как изображения, имеющиеся на печати, появляются в княжение в Киеве великого князя Святополка Изяславича. Значит, именно киевляне - послы или торговые люди - успели побывать с этой грамотой в Москве еще до того, как упоминание об этом городе впервые появилось в летописи. Материалы современных археологических исследований свидетельствуют о том, что в конце XI века был заселен и центр нагорной части Кремлевского холма. Следы жилой и хозяйственной застройки археологи находят на Соборной и Ивановской площадях.

О начале феодального города
Шло время, московское поселение расширялось. В XII веке оно занимало исключительно удобное географическое положение, определившее на века его интенсивное развитие. Мысовая крепость с княжеским укрепленным двором, потом ставшим государевым, образовали ядро постепенно развивающегося города, складывавшегося на пересечении путей из Южной Руси - из Чернигова, Киева - во Владимиро-Суздальскую землю, из Новгорода - в Рязань и на Волгу.
Внимание историков привлекают легенды о зарождении Москвы. В ряде преданий фигурирует имя боярина Стефана Ивановича Кучки. «Были на том месте по Москве-реке красные и хорошие села боярина Кучки», - повествует «Сказание о начале Москвы». Жил боярин свободно и независимо, пока не появился здесь Юрий Долгорукий. Далее говорится, как «князь Юрий взыде на гору и обозре по обе стороны Москвы-реки и Неглинной, возлюбил села оные и повелел вскоре сделати град мал, древян». Боярина Кучку, разгневавшись якобы на непокорность, казнил, дочь его, Улиту, выдал замуж за сына, князя Андрея Бого-любского, а боярских сыновей взял к своему двору. В этой древней легенде, вероятно, звучат отголоски каких-то действительных событий. По мнению современных историков. Кучка, имя которого в течение долгого времени сохранялось в Москве в названии «Кучково поле», являлся одним из местных князьков вятичей. Земля вятичей упоминается одновременно с первым известием о существовании Москвы. По «Сказанию о начале Москвы> территория, занимаемая сейчас ее центром, представляла собой целую систему поселений. Чрезвычайно интересно и сообщение Ипатьевской летописи под 1176 годом о том, как князь Ми-халко, направляясь с юга в Суздальскую Русь, добирался до Кучкова, имея в виду Москву. Значит, в XII веке Москва носила еще двойное название - Москва, или Кучково.
И все-таки все сказанное выше - лишь предисловие. Необходимое, чтобы читатель смог понять и оценить значение того открытия, которое было сделано. Во время больших археологических работ, предшествовавших строительству Дворца съездов, экспедицией Института археологии АН СССР и Музея истории и реконструкции Москвы под руководством профессора Н. Н. Воронина были обнаружены под основанием осыпи вала деревянные постройки - целая система клетей. По находкам керамики постройки датировали 1-й половиной XII века. Клети в основном были забиты песком со щепой, но одна была заполнена навозом, и здесь же оказался деревянный хомут, отчего и весь этот археологический комплекс стал называться в научной литературе «конюшней>. «Конюшни на склоне берега Неглинной,- пишет искусствовед Г. Мехова,- относящиеся к первому периоду жизни городка, могли быть постоялым двором в той части посада, которая ближе всего находилась к узлу торговых путей. В другой его части, узкой полосой тянувшейся вдоль берега Москвы-реки до места, где теперь стоит здание гостиницы «Россия», располагалась пристань».
Однако в действительности, если разобраться в местоположении древнего предполагаемого постоялого двора с «конюшней», то комплекс оказывается в том дальнем углу посада, что противоположен «узлу торговых путей» с пристанью.
Дело в том, что назначение деревянных сооружений, которые тянутся на протяжении тридцати с половиной метров, совершенно другое. И по существу открытие было сделано лишь теперь. Тогда, когда удалось выяснить истину и доказать, что это - остатки четырех срубов размером 4,4Х 5,5 ме тра, разгороженных внутренними стенами вдоль и поперек на ячейки.

 

Так выглядели в «археологической натуре» брусья нижнего яруса крепостных сооружений у «Потешного дворца».
Авторы статьи считают, что это следы первой московской крепости. Сооружение показано на реконструкции авторов. Археологические находки в Кремле: меч с именем мастера Гицеллина (ИЗО-1170 гл.) и свинцовая киевская булла (1093-1096 гл.), попавшая в Москву до появления самого имени городка на страницах летописи.

Систему можно реконструировать как сплошное сооружение, которое имеет все признаки городской стены, состоявшей из срубов - так называемых «городней». Об этом интереснейшем образце русской древней архитектуры стоит рассказать подробнее. И еще потому, что деревянная стена, следующая изменчивым формам естественного рельефа, - характерная черта древнерусских крепостей.

Городни крепости Юрия Долгорукого
Итак, с самого начала. Строительный лес для таких городней заготовлялся трех, как сейчас говорят строители, типоразмеров. В пересчете на обычные древние меры длины для поперечных стен привозились бревна по две или три сажени с полусаженью для стыков, а для продольных по три прямых сажени.
При разбивке плана геометрический расчет был также прост: городни рубились из шести или четырех квадратных ячеек со сторонами квадратов по одной косой сажени. Измерения производились изнутри - от стены до стены. Крепостная стена, вероятно, состояла из простых - четырехячейковых городней и более сложных - шести-ячейковых, которые ставились для того, чтобы усилить основание стены там, где не было забитых землей клетей, например со стороны речных косогоров. По существу, это был дерево-земляной фундамент, искусственное мощное основание, нечто вроде дамбы со стоящей на ней стеной с удобным проходом вдоль понизу.
Сооружение такой стены, безусловно, связано с расширением крепости, и мы нашли этому подтверждение. Срубное строительство на косогорах требует выравнивания площадки, а строительство в ложбинах и оврагах - инженерного укрепления. И вот следы такого укрепления - широкие городни - были найдены при проходе стены через рвы самого раннего, «дьяковского» городища.
Внутренние стенки клетей выполнены из дубовых широких и толстых плах, мощных горбылей. Они имели сверху желоб, необходимый для укладки в сруб. На «горбыли» шел отборный строевой лес диаметром 0,5-0,6 метра. Меньшие бревна раскалывались на два горбыля и пластину, а толстые, помимо горбылей, на две пластины и брус. Пластины шли на перегородки, а из брусьев рубились наиболее ответственные части - фасадные стены и башни. Соединение в углах шло врубкой сверху в полбруса, затем следующий брус или пластина устанавливались «в замок».
Клети, безусловно, использовались в хозяйственных целях, найденная конюшня - тому пример.
Рубленая дубовая крепость производила впечатление прочного монолита. Такой она и была, крепость-монолит, великолепное творение древних мастеров, яркое явление в истории мировой фортификационной архитектуры. Именно за этой стеной, сведений о существовании которой не сохранилось в летописях, и встретились, как можно предполагать, Юрий Долгорукий и его союзник, Святослав Черниговский, в 1147 году. Эта запись в Ипатьевской летописи в дальнейшем стала условной точкой отсчета возраста многовекового города. Благодаря археологическим данным мы смогли узнать, что было до этого.

Первый летописный град
«...заложил князь Юрий Владимирович град Москву на устье Неглинной выше реки Яузы», - сообщает Тверская летопись под 1156 годом. Дата и место - вот и вся информация. «Заложить град» означало построить крепость, причем либо на новом месте, либо на старом, но расширяя территорию.
Этот этап развития Московского Кремля связан с крупными инженерными работами по созданию дерево-земляного основания под стены с помощью так называемых крюковых конструкций. На поперечных подкладках из тонкой части дубового ствола были уложены дубовые бревна толщиной в 0,3- 0,4 метра. Сучья оставлялись и служили крюками, чтобы удерживать бревна на косогоре, не позволяя им сползать. Для удержания самих крюков-сучьев на концах бревен продалбливалось отверстие и в него забивали кол глубоко в насыпь. Для крепления вышележащего ряда в бревне вытесывались пазы и в них устанавливался следующий ряд крюков.
Крюковая конструкция - конструктивная система подпорных стенок - известна в чешских и польских крепостях в VIII-XI веках. Московский образец - один из немногих известных на Руси. Такую систему встретили археологи лишь в основании деревянной стены Новгородского детинца, где забитые землей срубы сохранились внутри последующих осыпей на высоту десяти венцов, поставленных в середине XI века.
С момента появления крюковых конструкций в Московском Кремле начались непрерывные инженерные работы по укреплению Неглиненского и Москворецкого косогоров при помощи создания подпорных стенок. Началось строительство террас, увеличивавших территорию под застройку. Крутой косогор завершался неприступной прочной вертикальной стеной, горизонтальная же площадка, удерживающая насыпь, была удобна для установки срубов, крепостной стены, а после - строительства каменных стен, хором, палат и других построек. Именно с этого времени начинается строительство «на взрубе», известное по документам XVI-XVII веков.
Деревянная крепостная стена на крюковой подпорной стенке меньше зависела от прихотливых изгибов естественного рельефа, а именно по этим изгибам и приходилось возводить крепость.
На месте Дворца съездов был обнаружен только один ряд дубовых бревен, однако, будучи уже знакомы с определенной системой подобной постройки, мы поняли, что первоначально найденная конструкция состояла из трех рядов и возвышалась на высоту около одного-полутора метров. Легко восстанавливается и технология возведения земляной террасы. Стенка возводилась по три ряда, после чего конструкция сруба засыпалась. Потом возводили еще три ряда и т. д. до необходимой высоты. Крюки применялись пара ми и тройками. Бревна крюковой конструкции здесь применялись такой же длины, как и в предыдущей крепости. Очевидно, что и здесь на крюковых стенах была возобновлена такая же стена, и все вместе составляло единую архитектурную систему крепости 1156 года.
Немало пришлось пережить этой крепости. Во главе половецких орд в 1177 году напал на нее коварный рязанский князь Глеб. В 1209 году князья Изяслав Рязанский и Михаил Пронский осадили Москву, но были отбиты и едва спаслись бегством. Тяжелейшим испытанием для Московского града было нашествие Батыевой орды в январе 1238 года. Мусульманский историк Хан Абулгази, которого никак не заподозришь в излишней симпатии к москвичам - он был прямым потомком Чингисхана, - сообщает, что целых три месяца стойко оборонялась Москва. Но сожжена была крепость. Земля хранит память об этом - уголь и золу. Казалось бы, не возродиться уничтоженному граду после ордынского нашествия, подобно множеству городов. Но нет, вскоре опять пришли на пепелище строители, прошло немного времени, и вновь возник, как говорится в древнем документе, «велик и чуден град, и много множество людей в нем кипяще богатством и славою».

О начале белокаменной...
1326 год - дата начала каменного строительства в Москве считалась общепринятой: в то лето, как сообщала летопись, заложена была первая «церковь камена на Москве на площади» - одноглавый Успенский собор. Вскоре стали возводиться из подмосковного известняка и другие кремлевские храмы.
Эти представления традиционны. Мы знаем об этом из учебников, монографий, путеводителей. Но вот археологи закладывают шурфы под Успенским и Архангельским соборами. И что же? Обнаружены каменные кладки - остатки самых древних из найденных зданий залегания относились, несомненно, к 80-90-м годам XIII века. Остатки кладки под Архангельским собором, по мнению руководителя архитектурных * исследований В. И. Федорова, принадлежали одноглавому четырехстолпному храму. Значит, не во время Ивана Калиты, а раньше, одновременно с Тверью началось в Москве каменное зодчество. Сооружение каменных храмов положило начало монументальному архитектурному оформлению Соборной площади - древнейшей в Кремле и Москве. Ко времени Ивана Калиты кремлевская территория уже стала тесной для двора великого князя и духовного центра всей Руси. Новый дубовый град, воздвигнутый в 1339-1340 годах всего за полгода, захватывал новую территорию, ту, где ныне раскинулась Ивановская площадь. Следы этого града просматриваются на планах Кремля конца XVI века и Москвы XVII века между Чудовым и Вознесенским монастырями, где еще в XVI веке существовал переулок. Это обстоятельство существенно меняет наше представление о размерах крепости Калиты. Выдвинутое и обоснованное археологическими данными предположение полностью согласуется с ранними планами Москвы рубежа XVI-XVII веков.
Во времена Калиты в записи Воскресенской летописи под 1331 годом впервые прозвучало и само название московской крепости: «...бысть пожар на Москве, погоре город Кремник». Некоторые ученые считают, что «кремник» - от греческого слова «кремнос», что означает «крутая гора над рекой». Однако немало и других, которые считают, что название это происходит от древнерусского «кремль», обозначавшего бор, крепкий строевой лес. (В словаре В. Даля отмечено «кремлевое дерево», «кремлевник» - хвойный лес по моховому болоту и др.)
Век за веком рос деревянный град на высоком холме над Москвой-рекой. Более чем двухтысяче-летняя история поселений на этом месте проясняется сегодня по материалам исследований археологов и архитекторов. Из глубин времени возникает перед нами вначале укрепленный центр родовой общины, потом система поселений с крепостью, а затем поселение это перерастает в центр удельного и великого княжества. В дальнейшем название Кремль - деревянная крепость, на Боровицком холме - перешло и на каменные стены, которые украшают Москву и составляют ее гордость.

Г. Борисевич
А. Векслер
Н. Владимирская