МЕЧ и ТРОСТЬ
05 Окт, 2024 г. - 21:58HOME::REVIEWS::NEWS::LINKS::TOP  

РУБРИКИ
· Богословие
· История РПЦЗ
· РПЦЗ(В)
· РосПЦ
· Апостасия
· МП в картинках
· Царский путь
· Белое Дело
· Дни нашей жизни
· Русская защита
· Литстраница

~Меню~
· Главная страница
· Администратор
· Выход
· Библиотека
· Состав РПЦЗ(В)
· Обзоры
· Новости

МЕЧ и ТРОСТЬ 2002-2005:
· АРХИВ СТАРОГО МИТ 2002-2005 годов
· ГАЛЕРЕЯ
· RSS

~Апологетика~

~Словари~
· ИСТОРИЯ Отечества
· СЛОВАРЬ биографий
· БИБЛЕЙСКИЙ словарь
· РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ

~Библиотечка~
· КЛЮЧЕВСКИЙ: Русская история
· КАРАМЗИН: История Гос. Рос-го
· КОСТОМАРОВ: Св.Владимир - Романовы
· ПЛАТОНОВ: Русская история
· ТАТИЩЕВ: История Российская
· Митр.МАКАРИЙ: История Рус. Церкви
· СОЛОВЬЕВ: История России
· ВЕРНАДСКИЙ: Древняя Русь
· Журнал ДВУГЛАВЫЙ ОРЕЛЪ 1921 год
· КОЛЕМАН: Тайны мирового правительства

~Сервисы~
· Поиск по сайту
· Статистика
· Навигация

  
Электронный словарь
Поиск      
[ А | Б | В | Г | Д | Е | Ж | З | И | Й | К | Л | М | Н | О | П | Р | С | Т | У | Ф | Х | Ц | Ч | Ш | Щ | Ъ | Ы | Ь | Э | Ю | Я ]



    ГОЛОВИН Николай Николаевич    (22.2.1875, Москва - 10.1.1944, Париж) - военный теоретик, педагог, историк. Родился в дворянской семье, ведущей происхождение от крестника царя Ивана III - московского боярина Ивана Головы. Сын генерала-от-инфантерии Н.М.Головина - участника обороны Севастополя в Крымскую войну, заведующего передвижением войск и военных грузов в Русской армии (1886-96). Окончил Пажеский корпус (1894) и Николаевскую академию генерального штаба (1900). В 1896 опубликовал первую печатную работу "1812 год. Отечественная война и ее герои". Проходил службу в гвардейской конноартиллерийской бригаде (1894-97), в 37-й пехотной и 2-й гвардейской пехотной дивизиях в должности старшего адъютанта штаба (1901-2) и командира эскадрона (1902-3), в штабе войск гвардии и Петербургского военного округа в должности обер-офицера для особых поручений и помощника адъютанта (1903-4), в Варшавской крепости в должности начальника строевого отделения (1905). В период с 1905 по 1909 исполнял должность заведующего передвижением войск Петербургско-Двинского района, совмещая службу с научной деятельностью в Обществе ревнителей военных знаний (в 1905-7 секретарь). В 1907 защитил диссертацию по военной психологии ("Исследование боя. Исследование деятельности и свойств человека как бойца") на звание экстраординарного профессора Николаевской академии генерального штаба, В диссертации одним из первых обосновал важность моральных и духовных качеств военнослужащего. В период с 6.2,1908 по 18.4.1909 сочетал исполнение служебных обязанностей с педагогической деятельностью в академии. --- Осенью 1908 был откомандирован на год во французскую Военную академию ("Ecole superieur de guerre") для изучения зарубежного опыта высшей военной школы. Находясь в Париже, установил дружеские отношения с начальником академии генералом Ф.Фошем. По возвращении он представил отчет "французская высшая военная школа", в котором обосновал необходимость реорганизации военного обучения в России. Главным Г. считал изучение тактики и психологии солдатских масс, "перенесение центра тяжести обучения на приложение знаний к частному случаю", объединяя теоретические знания с прикладными. Выразил эти идеи в защищенной в 1909 диссертации на звание ординарного профессора, а также в лекции "Опыт применения прикладного метода обучения при обучении тактике в Императорской Николаевской военной академии" (1912). С 1910 приступил к практическому осуществлению своей программы реформирования процесса обучения в академии. Проводил научные изыскания в области развития военного искусства и военной психологии: "Высшая военная школа", "Введение в курс тактики", "Служба Генерального штаба. Оперативная служба" (1912); "Естественный отбор и социальный подбор в общественной жизни", "История военного искусства как наука" (1913). Предложения Г. по реорганизации учебного процесса не встретили поддержки военного министра генерала В.Сухомлинова и части профессуры академии во главе с генералом А.Байовым. Конфликт привел к тому, что в начале 1914 полковник Г, был отослан командиром 20-го Драгунского Финляндского полка в Вильманстранд, а вскоре стены академии вынуждены были покинуть и его единомышленники-новаторы. --- 1 -ю мировую войну Г. встретил командиром 2-го лейб-гвардии Гродненского гусарского полка, которым успешно командовал в период Галицийского сражения (авг.-сент. 1914), За доблестное командование полком Г. был произведен в генерал-майоры, награжден Георгиевским оружием и четырьмя орденами. В ноябре 1914 (после ранения и контузии) он назначен генерал-квартирмейстером штаба 9-й армии, с октября 1915 исполнял должность начальника штаба 7-й армии, а с апреля 1917 являлся начальником штаба Группы армий в Румынии (Румынского фронта). В период нахождения на этих командных должностях руководил разработкой и непосредственно участвовал в осуществлении более чем 30 крупных армейских операций (в том числе и в знаменитом Брусиловском прорыве русских войск на Юго-Западном фронте в 1916). Отмечен пятью боевыми наградами; получил чин генерал-лейтенанта. Весной 1917 выдвигался на должность начальника военной академии, но из-за независимых суждений Г. назначение не состоялось. --- Развал фронта и октябрьский переворот 1917 Г. встретил в должности начальника штаба Румынского фронта, В декабре 1918 уехал через Одессу в Париж, затем в Лондон, где занял должность помощника по военным вопросам С.Сазонова - официального представителя адмирала Колчака и генерала Деникина на Версальском конгрессе государств-победителей в 1-й мировой войне. Участвовал в переговорах о предоставлении помощи белым армиям. Летом 1919 Г. принял приглашение адмирала Колчака возглавить штаб его армии, после чего прибыл в Омск, где успешно руководил обороной города. В этот период колчаковские войска, оставив Поволжье, отходили на восток. По разработанному Г. плану и при его непосредственном участии в сентябре была успешно осуществлена Петропавловская армейская наступательная операция белой армии. В октябре 1919 Г. в связи с последствиями контузии, полученной на германском фронте, был эвакуирован в Токио. В 1920, после поражения Колчака, уехал во Францию. --- К периоду эмиграции относится расцвет его военно-научной деятельности: написал целую серию работ по истории 1-й мировой войны ("Из истории кампании 1914 г. на Русском фронте" в 4-х т. Прага-Париж, 1925-40): анализировал как отдельные кампании на русскогерманском фронте, так и применение родов войск на войне ("Авиация в минувшую войну и в будущую". Белград, 1922; "Современная конница". Белград, 1924-29; "Танки в минувшую войну и в будущую". Прага, 1925); рассматривал проблемы военно-стратегических исследований ("Тихоокеанская проблема в ХХ-м столетии". Прага, 1924, совм. с А.Бубновым; "Современная стратегическо-политическая обстановка в Китае". Париж, 1932; "Современная стратегическая обстановка на Дальнем Востоке". Белград, 1934; "К чему идет Великобритания? (Стратегическое исследование)". Рига, 1935: "Итало-абиссинская война". Париж, 1935), нашедших отклик в научных и политических кругах многих стран мира. Для специалистов могут представлять интерес две его работы по вопросам боевого применения авиации в современной войне, написанные в соавторстве с сыном - М.Головиным ("Air Strategy". London, 1936; "Views on Air Defence". London, 1938). Для' издававшейся в 1927-32 под эгидой Фонда Карнеги серии "Economic and Social History of the World War" Г. написал в 1931 книгу "Русская армия в мировой войне" ("The Russian Army in the World War"), принесшую ему мировую известность. --- Помимо научных изысканий в области истории военного искусства и военной социологии, парижский период жизни Г. (1920-44) был связан с его активным участием в жизни учебных и исследовательских учреждений Европы и США. Он преподавал историю 1-й мировой войны во французской Военной академии, являлся профессором Русского историко-филологического факультета при Парижском университете, членом Русской академической группы; с 1926 по 1940 работал в качестве официального представителя Гуверовской военной библиотеки в Париже; посещал в 1930-31 Военный колледж в Вашингтоне и Стэнфордский университет (Калифорния), где читал цикл лекций по истории 1-й мировой войны. --- Важное место в научной биографии Г. занимало сотрудничество с выдающимся социологом П.Сорокиным. Заинтересовавшись новой областью науки, Г. явился одним из основоположников специальной сферы социологических знаний - социологии войны ("О социологическом изучении войны". Белград, 1937). С 1932 он работал над своим главным трудом "Наука о войне. О социологическом изучении войны" (Париж, 1938). По проблемам военной социологии выступал на 12-м международном социологическом конгрессе в Брюсселе (1935). Последняя фундаментальная работа Г. "Военные усилия России в мировой войне" (в 2-х т. Париж, 1939); ее главная идея - зависимость духа войск от социальных и политических причин. Книги Г. издавались на русском, английском, французском, немецком, испанском и сербском языках. --- Имя Г. связано с постановкой военного образования русских эмигрантов. С 1922 он создавал соответствующие кружки (к 1925 их насчитывалось 52, где занималось 550 слушателей). По поручению великого князя Николая Николаевича Г. организовал курсы изучения военного дела, открывшиеся 22,3.1927 вступительной лекцией Г. Были открыты также заочные курсы и отделение Парижских курсов в Белграде (1931), затем в Брюсселе при Белградских курсах - Русский военно-научный институт (1936, издавался под ред.Г. журнал "Осведомитель"), при Парижских - Институт по исследованию проблем войны и мира (193&). Через курсы в Париже в течение 12 лет (до осени 1939) прошло более 400 офицеров, 82 из них получили законченное высшее военное образование. Белградские курсы произвели до 1944 6 выпусков (ок. 200 офицеров), полный курс закончили 77 слушателей. --- Формально не принадлежа ни к одной из политических партий, Г. по своим политическим воззрениям занимал крайне правую позицию среди военной эмиграции, выступал за активную борьбу против СССР. В 1920-23 входил в состав организации Н.Чайковского "Центр действия", был одним из руководителей Русского общевоинского союза (РОВС). --- После окупации германскими войсками части Франции в ходе 2-й мировой войны занял в Париже пост в коллаборационистском Комитете взаимопомощи русских эмигрантов (преобразованном в апреле 1942в Управление делами русских эмигрантов во Франции), занимаясь отправкой добровольцев на работу в Германию и пополнением армии генерала Власова офицерами. --- Поражения немецких войск на советскогерманском фронте, смерть в августе 1943 жены и тот факт, что единственный сын Михаил (авиационный инженер, один из ведущих сотрудников военно-технической разведки Военно-воздушных сил Англии) находился во враждебном ему лагере, подорвали его силы.Г. умер от сердечного приступа и похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Личный архив Г. был передан в 1947 его сыном на хранение в библиотеку Гуверовского института, В Советской России за все время было издано лишь две работы Г.: "Служба Генерального штаба. Разведывательная служба" (1918) по изъятой у него при обыске в Одессе рукописи; "Тихоокеанская проблема в XX-м столетии" (1925). В основном же научное наследие русского военного ученого на родине не известно. --- Соч.: Мысли об устройстве будущей Российской вооруженной силы. Белград, 1925; Российская контрреволюция в 1917-1918 гг., т. 1-5. Париж, 1937. --- Лит.: Алексеев Н.Н. Профессор Императорской Николаевской военной академии Генерального штаба генерал-лейтенант Н.Н.Головин // Рус. инвалид, 1933. 22 февр., № 52; Пятницкий Н, Профессор генерал Н.Н.Головин (Некролог) // Парижский вест., 1944, 15 янв., № 82; Шуберский А.Н. К 25-ти летию со дня основания Высших военно-научных курсов профессора генерала Головина в Белграде. Ментона (Франция), 1955; Поляков В.Н. Памяти профессора ген.Н.Н.Головина // Возрождение, 1957, № 68; Зарубежные высшие военно-научные курсы под руководством профессора генерал-лейтенанта Н.Н. Головина: 19271977. Munchen, 1976. --- Арх.: РГВИА, ф. 409, 544; ГАРФ, ф. 5826; Биб-ка Гуверовского ин-та, личный фонд. --- Ю. Трамбицкий ---

    ГОЛУБЕВ Виктор Викторович    (12.2.1878, Петербург - 19.4.1945, Ханой) - археолог, востоковед, искусствовед. Из дворянской семьи, Отец Г. - инженер, промышленник, меценат. Брат Лев - камергер, деятель Красного Креста; женат на дочери адмирала С.Макарова. Семье принадлежали поместья в Орловской и Киевской губерниях, особняки в Петербурге и Сочи. В 1900 Г. окончил историко-филологический факультет Петербургского университета, где учился у М.Ростовцева, который стал его большим другом. Продолжал обучение в Гейдельбергском университете, в 1904 получил степень доктора философии. --- В 1900 женился на Натали де Кроос (вызывавшей восхищение А.Франса и О.Родена; она ушла в 1908 к Г.Д'Аннунцио). С 1905 Г. жил в Париже, изучал и коллекционировал персидскую и монгольскую миниатюру (в настоящее время - в Бостонском музее искусств и в музее Чернусского в Париже). Установил связи с парижским музеем Гима - центром востоковедения. Путешествовал по Востоку, побывал в Турции, Египте и в др. странах. --- В 1910-12 Г. отправился в археологическую экспедицию в Индию, откуда привез 1500 фотографий памятников индийской культуры, в том числе свыше 300 снимков фресок буддийских пещерных храмов Аджанты; материалы экспедиции были выставлены в 1913 в музее Чернусского и получили высокую оценку Н.Рериха, который писал в статье "Индийский путь"; "За эту радость я очень благодарен моему другу В.В.Голубеву". Описание фресок "Peintures bouddhiquees aux hides" - было опубликовано в "Annales du Musee Guimet" (vol. 40, 1913). --- С августа 1914 Г. - представитель Российского Красного Креста во Франции в чине полковника. Организовывал автосанитарные отряды на фронте, стал летчиком; за проявленное мужество был награжден французским орденом Военного Креста (впоследствии также орденом Почетного легиона), До 1917 жил на широкую ногу; революция лишила его основного источника доходов - имений в России: он вынужден был продать часть своих коллекций и подумывал о карьере музыканта, т.к. блестяще играл на скрипке и имел инструмент работы Страдивари. Несмотря на материальные трудности, сохранил верность своему призванию и после войны возобновил деятельность в области востоковедения. Организовал издание искусствоведческой серии "Ars Asiatica", в которой ему принадлежит том, посвященный шиваистской скульптуре Индии. Читал лекции в Парижском университете, работал секретарем библиотеки университета. Редактор и художник многотомной серии по классическому искусству Востока, иллюстрировал том о тибетском народном театре. Был избран членом Французской Академии изящных искусств. --- В 1920 вступил во французскую Дальневосточную школу в Ханое; с 1927 ее действительный член: в течение 25 лет вел исследовательскую работу в Индокитае. Он стал одним из ведущих археологов. Осуществил археологическую аэрофотосъемку Индокитая. Особый интерес в научном мире вызвали его раскопки в провинции Тхань-Хоа, исследования бронз Тонкина, происхождения бронзовых барабанов и стратиграфии развалин Ангкора. За археологические работы в Индокитае французская Академия удостоила Г. премии Жиль (1935). Архив Г. находится в Ханое, включает и материалы по русской культуре. --- Соч.: Les ruines d'Angkor. Marseille, 1924; Les miniatures orientales de la collection Goloubew au Museum of Fine Arts du Boston. Paris, 1929; Luge du bronze au Tonkin et dans ie Nord-Annam. Hanoi, 1930; Premiere ville d'Angkor. Saigon, 1934; Art et archeologie de 1'lndochine. Hanoi, 1938. --- Лит.: Рерих Ю.Н., Вампилов Б.Н.В.В.Голубев // Проблемы востоковедения, 1959, № 3; Malleret Louis. Victor Goloubew. Membre de l'Ecole Fran^aise d'ExremeOrient. Saigon, 1964; Киркевич В.Г. Осколок вечности // Нова, 1988, № 7. --- В. Киркевич ---

    ГОМБЕРГ Мозес    (Моисей Георгиевич) (27.1.1866, Елизаветград - 12.2.1947, АннАрбор, шт. Мичиган, США) - химик. Детство и юность Г. прошли в Елизаветграде, где в 1884 он окончил гимназию. В том же году семья эмигрировала в США, обосновалась в Чикаго. Не зная языка и не имея средств к существованию, они вынуждены были браться за любую черную работу, часто на скотных дворах, чтобы заработать на кусок хлеба.Г. упорно откладывал крохи, чтобы продолжить образование. Ему удалось поступить ив 1890 закончить со степенью бакалавра наук Мичиганский университет в Анн-Арборе. Талантливого юношу заметили и оставили при университете, где он два года работал ассистентом. Затем защитил магистерскую, еще через два года (1894) докторскую диссертацию по химическим превращениям кофеина, которую выполнил под руководством известного химика А.Прескота, Все эти годы Г. приходилось каждодневно заботиться о дополнительном приработке, чтобы поддержать отца; он проводил химические анализы пищевых продуктов, минералов, патентованных лекарств и даже наркотиков для частных лиц. --- В 1896-97 Г. получил научную командировку в Германию, где два семестра работал в Мюнхенском университете в лаборатории А.Байера под руководством его ближайшего сотрудника Ф.Тиле, В Мюнхене Г. познакомился и на долгие годы подружился с В .Ипатьевым, приехавшим из России также для совершенствования своего образования в лаборатории Байера. Работая в Мюнхене, Г. выполнил оригинальную работу по синтезу и исследованию нитроамино- и нитрозомасляной кислот. Третий семестр командировки Г. провел в лаборатории профессора Мейера в Гейдельбергском университете, где решил заняться синтезом тетрафенилметана. Эта работа казалась настолько кропотливой и сложной, что Мейер не раз предлагал ее заменить другой, но Г. терпеливо перебирал синтез за синтезом и, наконец, в 1897 добился успеха. Синтез тетрафенилметана положил начало циклу исследований полиарилалканов, которые, в конце концов, привели к выдающемуся открытию свободных радикалов.Г. поставил целью синтезировать полностью фенилированные простейшие насыщенные углеводороды. Он избрал путь взаимодействия металлов с трифенилхлорметаном, удачный способ получения которого он разработал незадолго до этого. Обычный путь - из трифенилхлорметана и натрия - не дал желаемого эффекта, но замена натрия порошком серебра привела к прекрасным результатам. При попытке синтезировать фенилированный углеводород - гексафенилэтан - неожиданно выделилось реакционноспособное соединение, имеющее интенсивнук" окраску в растворе; при этом оказалось, что полученное соединение - трифенилметил представляет собой лишь "половину" молекулы. Это был первый из полученных в свободном виде радикалов. Событие это произошло в 1900 и сделало Г. знаменитым. Он получил звание профессора в Мичиганском университете (1904), где состоял в штате до 1936 (затем почетный профессор). После открытия Г. первого достоверного свободного радикала основным направлением его научных исследований на протяжении дальнейшей почти полувековой деятельности оставались полиарилированные алкилы, т.е. соединения типа трифенилметила, а также работы в области теории цветности. Он одним из первых прим.л жидкую двуокись серы для ионизации галохромных карбониевых солей триарилметанового ряда, что позволило ему установить возможность обмена галогена у метанового углерода на галоген в пара-положении бензольного ядра. Это наблюдение позволило получить экспериментальное обоснование представлений о распределении свободной валентности в радикалах. --- В годы 1-й мировой войны Г. работал в Военно-химической службе США, где во главе группы ученых занимался исследованием боевых отравляющих веществ. После первых газовых атак немцев в 1915 предложил свой способ промышленного синтеза этиленхлоргидрина - промежуточного продукта в производстве отравляющего газа иприта. Позднее (с 1919) Г. стал главным химиком и советником артиллерийского ведомства США по производству порохов и взрывчатых веществ, возглавив в 1927 химическое ведомство США. Заслугой Г. явилось также создание первого удачного антифриза для автомобилей. Кроме того, он изучал металлоорганические соединения. Последнее наиболее известное открытие он сделал в 1924 совместно со своим учеником В.Бахманом. Ими был предложен способ конденсации двух арильных радикалов с образованием производных дифенила (реакция Г.). Следует отметить, что Г. был по натуре исключительно скромным и деликатным человеком, избегавшим почестей и не стремившимся к продвижению по службе. Всю свою жизнь он прожил один, не заводя семьи. Его научные заслуги были признаны во всем мире. Еще в 1914 он был избран членом Национальной Академии наук США, в 1931 - президентом Американского химического общества. Он также состоял членом многих зарубежных научных обществ. --- Лит.: Мусабеков Ю.С., Кошкин Л.В., Белышева Л.В. Из истории учения о свободных радикалах. Моисей Гомберг, его труды и жизнь // Уч. зап. Ярославск. технологич. ин-та. Химия и хим. технология. Ярославль, 1970, т. 313. --- В. Волков ---

    ГОНЧАРОВА Наталия Сергеевна    (21.6.1861, с. Нагаево, Тульской губ. - 17.10.1962, Париж) - живописец, график, театральный художник. Из дворян, двоюродная правнучка Н.Пушкиной (урожд. Гончаровой). Дочь архитектора С.Гончарова, Получила домашнее образование. Переехав с семьей из Тулы в Москву, окончила там гимназию. В 1901 поступила в скульптурный класс Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Училась у С.Волнухина и П.Трубецкого; в 1902 Г. получила за одну из работ серебряную медаль. Разочаровавшись в скульптуре, перешла в класс живописи к К.Коровину, затем оставила училище, но поддерживала с ним связь до 1909; результатом первоначальных занятий явилась скульптурная весомость фигур в ее живописных произведениях. --- В начале 1900-х вышла замуж за М.Ларионова и стала заниматься живописью под его руководством, во многом повторяя этапы его эволюции. Творческое своеобразие Г. сказалось в написанных в имении Гончаровых (Полотняный завод) характерно русских пейзажах, во введении в пейзаж фигур работающих крестьянок. В 1907-10 Г. прошла через постимпрессионистскую и фовистскую живописные фазы, двигаясь ко все большему обобщению цвета, к более звучным контрастам красочных пятен ("Автопортрет с желтыми лилиями", 1907). Осваивая опыт новейшей западной европейской живописи, Г., подобно Ларионову, тяготела в натюрмортах к традиции Ван Гога ("Подсолнухи", 1908-9) и Гогена ("Натюрморт с портретом и белой скатертью", ок. 1909). В дальнейшем стала одной из центральных фигур русского примитивизма. Участница выставок "Стефанос" (1907-8), "Бубновый валет" (1910-11), "Ослиный хвост" (1912), "Мишень" (1913), "№ 4" (1914), международных выставок авангарда, в том числе в 1912 в Мюнхене ("Голубой всадник"), Берлине ("Буря"), Лондоне ("Выставка постимпрессионистов"). --- Важнейшая идея, которой подчинены ее работы, - сближение и даже отождествление России с Востоком в качестве единого истока "первобытного творчества". В древней иконописи и стенописи, в народном лубке Г. искала первичную силу и свежесть чувства, непосредственную красочность мировоспрития. Цикл "Сбор плодов" (1908) создан под влиянием одноименной картины Гогена, но также и В.Борисова-Мусатова. В начале 1 910-х Г. демонстративно заявила, что ею "пройдено все, что мог дать Запад для настоящего времени". "Мой путь - к первоисточнику всех искусств, к Востоку", - писала она в предисловии к каталогу персональной выставки (Москва, 1913, 768 работ; Петроград, 1914), реализуя эту декларацию в образах крестьянок с восточными, "скифскими" лицами и окаменело медлительными жестами ("Уборка хлеба", "Хоровод", 1910), а в "Сборе плодов" (1911) крестьяне скорее похожи на восточных идолов. --- В полотнах 1911 выражено предчувствие надвигающегося "судного дня"; при этом апокалипсис понимается как суровая восточная легенда, древнейшее откровение веры ("Апокалипсис", 2 цикла - "Сбор винограда" и "Жатва", каждый из 9 картин). В "Сборе винограда" все экспрессивно сдвинуто к Востоку и к древности: "носильщики винограда" с ассирийскими бородами и укороченными фигурами, распластанными как на ближневосточных рельефах. В "Жатве" присутствуют и собственно апокалиптические картины божьего гнева - "Ангелы, мечущие камни на город" и "Город, заливаемый водой". Апогей таких настроений - цикл из четырех полотен "Евангелисты" (1911): на узких, вытянутых кверху холстах сопоставлены четыре суровые фигуры, и как на архаических фресках проступают из мрака фиолетовая, синяя и зеленые краски, насупленные лики и пальцы, то упертые в свитки и лбы, то предостерегающе поднятые кверху. Та же тема экспрессивно развивалась в иллюстрациях к поэме А.Крученых и В.Хлебникова "Игра в аду" (1912), в цикле литографий "Мистические образы войны" (1914) и по-новому - как саморазрушение механических цивилизаций трактовалась в футуристических видениях Г.: "Фабрика" (1912) - город с его фабричными трубами словно бы сам разрушается от внутренних потрясений: надвигается бунт машин, сорвавшихся с моста - "Аэроплан над поездом" (1913); "Велосипедист" (1913) - восстание механизмов, вырвавшихся из-под контроля; "Ткацкий станок" (1912); "Электрическая машина" (1913). Одновременно Г. исполнила несколько беспредметных "лучистых" полотен, в частности, "Кошки" (1913). В основе "лучей" лежали как бы "разломы" предметов, включающих и землю, и зелень. На желто-коричневой поверхности картины местами вспыхивают световые лучи, но в основном это шрамы на воспламененной материи, сквозь которые проступает подспудная чернота. Отличие Г. от более поздних поколений европейских экспрессионистов в том, что ее мрачные образы одновременно торжественны и красивы. --- Импульсы, идущие от образцов первобытного творчества, Г. претворила и в своих работах театрального декоратора; они принесли ей наибольшую известность. Триумфальный успех имела постановка в декорациях и костюмах Г. "Золотого петушка" - оперы-балета Н.Римского-Корсакова, открывшая полосу ее сотрудничества с антрепризой С.Дягилева. Летом 1914 Г, и Ларионов ездили в Париж на репетиции и премьеру балета, устроив одновременно выставку своих станковых работ в галерее Поля Гийома; как сообщал Ларионов, Г. "имела в Париже большой успех, ...в настоящее время у нее известность в Париже не меньше, чем в Москве...". После контузии Ларионова на фронте и его демобилизации из армии (1915) они присоединились к Дягилеву в Уши (Швейцария), затем направились вместе с его труппой в Испанию и в Италию; в 1917 обосновались в Париже (французское подданство Г. приняла в 1939). "Золотой петушок", костюмы к "Садко" Римского-Корсакова (1916) ик первому варианту "Свадебки" И.Стравинского (ок. 1916) отмечены стихийной мощью, русско-восточной пышностью, но и некоторой эстетической отстраненностью (Россия "глазами Запада"). В эскизах к "Литургии" - балету-мистерии, в основу которого были положены эпизоды из жизни Христа (1915, не осуществлен), наряду с декорациями, воспроизводившими экстатичные русские иконы, костюмы апостолов являли сходство с раскрашенной скульптурой испанских соборов. Как бы вспоминая свои навыки скульптора, Г. замышляла костюмы апостолов в качестве движущихся вдоль сцены уплощенных скульптур, сделанных из жестких материалов. Впечатления от путешествия по Испании отразились в оформлении цикла "испанских балетов" И.Альбениса, М.де Фальи, М.Равеля, Г.Форе (1916); здесь же, как и в других театральных и станковых работах, усиливаются конструктивные элементы. "Испанию я очень люблю, - писала Г. в 1917. Мне кажется, что изо всех стран, где я бывала, это единственная, где есть какие-то скрытые силы. Этим она близка России... Я все надеюсь хоть ненадолго попасть домой..." Другие оформительские работы для Дягилева: "Ночь на Лясой горе" М.Мусоргского (1923), "Жар-птица" Стравинского (1926). --- В наиболее интересных станковых произведениях Г, 20-х- 30-х так или иначе варьировались мотивы ее декоративных работ, например, в серии живописных композиций "Испанки", перенесенных на панно для виллы С.Кусевицкого в Париже. Покончив с недолгим художественным изоляционизмом, Г. творчески перерабатывала впечатления от широкого круга произведений западного искусства, 1-я половина 20-х - период своеобразного "примитивизма на западной почве". "Деревянная" пластика "женских портретов" напоминает порой о романской скульптуре, а картина "Завтрак" (1924) с приземистыми фигурами на фоне буйной растительности - о живописи Анри Руссо. Западный колорит Г. привнесла даже и в иллюстрации к "Слову о полку Игореве" (1923), в орнаментику которых введены мотивы средневекового звериного стиля, а многие рисунки и картины 2-й половины 20-х полны реминисценциями новой французской живописи от Милле (пейзажи с фигурами) до Мане ("Испанки на балконе") и Ван Гога (рисунки южных пейзажей с "извивающимися" мазками). В портретах и пейзажах 30-х все более возрастает интерес к конкретной натурности, движение кисти уже не высекает формы, как раньше, но лепит ее монотонным мазком. --- Работы в сфере декорационного и театрального искусства принесли Г. в эти же годы широчайшую известность. Имели успех альбомы потуаров (трафаретов) Г. "L'art decoratif theatral modem" и "Portraits th^atreax", выставки в галереях "Соваж" (1918) и "Барбазанж" (1919) представления с исполнением музыки, театральных скетчей на фоне живописи. Вместе с Ларионовым Г, участвовала в оформлении праздников-балов (афиши, программы или пригласительные билеты, эскизы оформления лож, костюмы и маски). --- Жизнь и творчество Г. в 20-е - 30-е окрашены ностальгическими настроениями. Она теснее, чем Ларионов, соприкасалась с русской эмигрантской, в особенности литературной средой, принимала участие в русских изданиях ("Жар-птица", "Русское искусство", "Числа"), иллюстрировала книги К.Бальмонта, А.Ремизова, Н.Кодрянской, Дружеские отношения еще в 1917 связали Г. и Ларионова с Н.Гумилевым, которому она посвятила гуашь с изображением Христа на троне, позднее с М.Цветаевой, отметившей в статье о творчестве Г. (1929) огромное влияние Г. на современных русских и французских художников, О влиянии на Пикассо "наших красочников Гончаровой и Ларионова" писал и В.Маяковский. В иллюстрациях 20-х ("Город" А.Рубакина, "Словодвиг" В.Парнаха) Г. использовала мотивы русского периода: крутящиеся детали машин, узкие пространства улиц, заполненных народом. В эскизах ко второму варианту "Свадебки" Стравинского (1923) в последний раз соединены восточная и русская темы. Восточное, азиатское все чаще оказывалось для Г. чужим, экзотическим ("Березка", "Богатырь", 1938: "Клеопатра", 193942, спектакль для театра Н.Болаева', "Гюльнара", 1943; "Шота Руставели", 1946), а Россия приобретала отчасти этнографический, красочно-идиллический оттенок (иллюстрации к "Сказке о царе Салтане", 1922: "Деревенский праздник" для театра Ю.Сазоновой, 1924: "Сорочинская ярмарка", 1932). Эти работы уже не несут в себе энергии "скифской России". Это скорее прекрасный сон, Россия, увиденная издалека. Тенденция декоративности снова наметилась в оформлении оперных постановок: "Джанина ди Бандоне" Чимарозы, "Никогда не догадаться обо всем", 1932; она достигла вершины в "Золушке" П.Эрлангера и "Богатырях" (оба - 1938). Г. сотрудничала с балетными антрепризами последягилевского этапа "Ballet Russe de Monte Carlo", "Русский балет полковника де Базиля", "Балет Б.Князева", 1938-42; "Компания М.Фокина", 1950и др.). --- Поздние станковые вещи Г., включая многочисленные салонные натюрморты и полотна "космического" цикла 50-х, не попадали на выставки, но постепенно росла известность ее ранних произведений (их переслали Г. из Москвы с помощью Л.Жегина и Б.Терновца). В 1948 М.Сефор устроил выставку "лучистых" работ Ларионова и Г.; итогом ее явилась новая вспышка интереса к их искусству. Выставки Ларионова и Г. в 60-е и 70-е открыли зрителю и примитивный период Г., после чего начались широкие приобретения ее произведений коллекционерами и музеями. --- Соч.: Письма Н.С.Гончаровой и М.Ф.Ларионова к Ольге Ресневич-Синьорелли / Минувшее, вып. 5. М., 1991. --- Лит.: Эганбюри Эли [Зданович И.] Наталия Гончарова, Михаил Ларионов.М., 1913; Харджиев Н. Памяти Наталии Гончаровой и Михаила Ларионова // Искусство книги, вып. 5. М., 1968: Loguine. Gontcharova et Larionov. Cinquante aux Saint Germain-des-Pres. Paris, 1971; Chamot М. Natalia Gontcharova. Paris, 1972; Цветаева М. Наталия Гончарова. Жизнь и творчество // Прометей, вып. 7. М., 1989: Овсянникова Е. Книжная графика Наталии Гончаровой // Иск-во, 1989, № 8; Поспелов Г. Бубновый валет. Московская живопись 1910-х годов и городской фольклор.М., 1990. --- Е. Илюхина Г. Поспелов ---

    ГОРОВИЦ Владимир Самойлович    (18.9.1904, Бердичев - 5.11.1989, Нью-Йорк) - пианист. Происходил из состоятельной семьи. Отец, Самуил Иоахимович, был инженером, владельцем фирмы по торговле электрическим оборудованием. Среди родных Владимира многие были причастны к музыке. Мать, София Г., училась в свое время в Киевском музыкальном училище; дядя, Александр Иоахимович, окончил Московскую консерваторию по классу А.Скрябина и приобрел известность в Харькове как пианист и педагог; старшая сестра, Регина Самойловна, тоже стала пианисткой и преподавала в Харьковском музыкальном училище. Получив первые уроки фортепиано от матери, Г. с 1912 начал занятия в Киевской консерватории в классе В. Пухальского, а в 1915-19 учился там же у С.Тарновского. Затем его музыкальным наставником стал Ф.Блуменфельд. Личность и творческие принципы этого выдающегося пианиста, композитора и дирижера имели решающее воздействие на формирование молодого Г., всю жизнь остававшегося верным идеалам романтического пианизма. От Блуменфельда унаследовал он дирижерский подход к исполняемому, мастерство звуковой инструментовки, вокальную выразительность интонирования музыкальной фразы, репертуарные пристрастия, По свидетельству самого музыканта, большое влияние оказало на него также общение с Г.Нейгаузом, работавшим тогда в Киеве. --- В детстве Г. не демонстрировал способностей вундеркинда, однако с самого начала проявилась его устремленность к музыке. По воспоминаниям родных, популярный тогда инструктивный репертуар не играл в его занятиях заметной роли, зато он страстно увлекался операми Н.Римского-Корсакова, Р.Вагнера.П.Чайковского, многие из которых мог исполнять наизусть от начала до конца. В эти ранние годы у Г. сложилось обыкновение, берясь за какое-нибудь новое произведение, одновременно разучивать все, созданное его автором. Обладая от природы уникальной виртуозностью, пианист, как утверждала его сестра, почти не уделял внимания чисто технической тренировке, он просто со всей серьезностью и добросовестностью работал над увлекавшим его сочинением. Учась в консерватории, Г. занимался не только игрой на фортепиано, но и сочинением. Юношеские пьесы пианиста написаны были под сильным влиянием его кумира - С.Рахманинова. Хотя впоследствии Г, оставил композицию, в 20-е он нередко исполнял некоторые свои фортепианные миниатюры и даже записал их на пластинки. --- Приход к власти большевиков был воспринят Г. как катастрофа. "В 24 часа моя семья потеряла все, - вспоминал он позднее, - Своими собственными глазами я видел, как они выбросили наш рояль из окна". Горовицы оказались почти без средств к существованию. Поэтому решено было, что Владимир закончит консерваторию досрочно и начнет концертировать, чтобы поддержать семью материально. На экзамене 17-летний пианист исполнил Третий концерт Рахманинова, произведение, ставшее одним из его высших интерпретаторских достижений.Г. дебютировал в Харькове в 1921 и вплоть до мая 1925 ездил с концертами по многим городам Советской России, пользуясь сенсационным успехом. В лице Г. в искусство пришел один из самых выдающихся виртуозов, когда-либо появлявшихся на эстраде. Дело тут не только в технической безупречности, ловкости в преодолении трудностей, а в том высоком артистическом горении, рыцарской отваге, даре воспламенять слушателей, которые неотделимы от творческого облика подлинного виртуоза. И музыканты, и любители, и пресса с самого начала единодушно именовали пианиста "новым Листом", "Листом номер два", "Листом XX века". Деятельность молодого артиста поражала своим размахом. Так в сезон 1924-25 он дал в одном Ленинграде 2 3 концерта, исполнив в общей сложности более 100 произведений. --- В 1923 знаменитый австрийский пианист А.Шнабель, побывавший с концертами в Петрограде, рекомендовал Г. отправиться в Европу. Некоторое время спустя при содействии импресарио А.Меровича эту идею удалось осуществить. Зарубежный дебют пианиста состоялся 2.1.1926 в берлинском "Бетховенхалле" и прошел без особого успеха - имя артиста было никому неизвестно, к тому же местная публика привыкла к большей эмоциональной сдержанности исполнения. Шумная слава пришла к артисту после его выступления в Гамбурге.Г. предложили заменить заболевшую солистку в Первом концерте Чайковского, когда до начала концерта оставалось едва ли не полчаса. В антракте Г. был представлен дирижеру Э.Пабсту. Тот наскоро показал ему свои темпы, заметив: "Следите за моей палочкой, и даст Бог ничего страшного не произойдет". После первых же тактов дирижер сошел с подиума и с удивлением уставился на руки Г., механически продолжая показывать такт, но уже в темпе, заданном солистом. По словам американского музыкального критика А.Чейзинса, "когда все кончилось, и рояль лежал на эстраде, словно убитый дракон, все в зале, как один человек, вскочили с мест, истерически визжа", 3000 билетов на следующий концерт пианиста, назначенный в крупнейшем зале Гамбурга, были распроданы за два часа. --- Затем последовала серия концертов в Париже, где критика причислила Г. к разряду "артистов-королей", Здесь по окончании завершающего цикл концерта в "Grand-Opera" пришлось вызывать жандармов, чтобы очистить зал от неистовых поклонников музыканта, отказывавшихся покинуть помещение. Триумфы ждали Г. в Лондоне и др. европейских столицах. Наконец, в январе 1928 он пересек Атлантику. На первом же его выступлении в Нью-Йорке (с Концертом Чайковского b-moll) присутствовали И.Гофман и С.Рахманинов, Игра концертанта произвела на Рахманинова сильное впечатление, и спустя короткое время он предложил Г. встретиться и пройти с ним его Третий фортепианный концерт - пианисту как раз предстояло исполнение этого произведения. "То был самый незабываемый момент в моей жизни, вспоминал Г., - мой подлинный дебют!" Восхищаясь техническим мастерством соотечественника, Рахманинов поначалу критически оценивал его как интерпретатора, однако вскоре изменил свое мнение и даже предпочитал горовицевское исполнение Третьего концерта собственному. "Рахманинов отдал этот концерт мне, - рассказывал впоследствии пианист. Он всегда говорил: Горовиц играет его лучше, чем я. По его выражению, он сочинил концерт для слонов, так что, наверное, я и есть один из них!" В 1930 Г. первым из музыкантов осуществил запись Третьего концерта, заслужившую широкое международное признание. --- Вплоть до 1935 пианист основное время проводил в поездках по Европе и Америке, давая до 100 концертов за сезон, В свободные летние месяцы он жил обычно во Франции или Швейцарии. Из важнейших событий тех лет следует упомянуть знакомство Г. с А.Тосканини и женитьбу в 1932 на его дочери Ванде. В 19 34 к нему ненадолго приезжал из Советского Союза отец (по возвращении на родину он был репрессирован и умер в заключении). --- Напряженность гастрольного графика, из года в год накапливавшаяся усталость стали наконец давать о себе знать. Искусство пианиста подчас теряло присущие ему убедительность и непосредственность. "Я играл некоторые вещи так часто, что не мог их слышать даже тогда, когда мои пальцы их исполняли", - рассказывал он позднее. Перенесенная в 1935 бперация аппендицита полностью выбила его из колеи, заставив на три года прекратить концертную деятельность, В некоторых газетах даже появились известия о его смерти. Длительная творческая пауза имела причиной не только физическое недомогание. "Мне надо было о многом подумать, нельзя идти по жизни, играя октавы", - эти слова Г. хорошо передают внутренние предпосылки его музыкального молча-". ния. Преодолеть творческий кризис помогло тесное общение с Рахманиновым, с которым Г. особенно сблизился, живя по соседству в Швейцарии. В 1940 он так говорил о периоде своего затворничества: "По-моему, я именно тогда начал отдыхать... и заниматься музыкой... Как мне кажется, я творчески вырос, Во всяком случае, в музыке я находил теперь то, чего не замечал раньше". Искусство пианиста становилось несколько иным, более серьезным и углубленным. Наряду с произведениями Шопена, Листа и Рахманинова, издавна составлявшими основу репертуара Г., на его концертах зазвучали сочинения Шумана. Так, центром его программ, сыгранных в Европе в сезоне 1938-39 была Фантазия Шумана. К исполнительским шедеврам Г. тех лет следует отнести также его трактовку "Картинок с выставки" Мусоргского и Второго концерта Брамса, записанного в содружестве с Тосканини. --- Творческая деятельность Г. в 40-е - начале 50-х была столь же интенсивна, как и раньше, хотя территориально она и ограничивалась рамками Соединенных Штатов. По-прежнему музыке он отдавал всего себя. Как сообщал секретарь пианиста Л.Бенедикт, "исполнительство было для него болезненным и требовало огромных усилий. Их хватало лишь на то, чтобы выдерживать переезды и играть. В течение пяти месяцев гастролей он не делал в свободное время абсолютно ничего: не играл в карты, не читал, не занимался на рояле". Выучив летом программу, он даже не брал с собой ноты. С годами снова нарастало чувство разочарования в своем искусстве, в возможности донести до публики сокровенную суть музыки: "Они слушали всегда лишь то, насколько быстро я играю октавы, но не слышали музыки. Это им было скучно, Я играл два часа, а им запоминались лишь последние три минуты из всего концерта. Я чувствовал неудовлетворенность тем, что я делал и тем, что я считал необходимым, дабы выполнить свое предназначение, как музыкант", Г, сравнивал себя с гладиатором в римском Колизее: "Боже мой, публика сидела прямо на сцене, а я собирался играть на бис шопеновский А8-(1иг'ный полонез... Большое нарастание... У меня не было больше сил и я чувствовал, что сердце мое вотвот разорвется, желудок сдавили спазмы. Напряжение было ужасным, и мне действительно казалось, что я упаду замертво, прежде чем закончу. Когда я сыграл последний аккорд, загремели обычные овации, и я услышал, как какой-то мужчина в публике сказал своей жене: "Бог мой, ты слышала когда-нибудь что-то подобное?" "Это ерунда, промолвила она в ответ. - Послушай-ка, что он сыграет еще, он ведь только начал". Я надрывался изо всех сил, а она говорит: "Пустяки, погоди только - он может еще, еще, еще..." Все. Я больше не мог". В феврале 1953, сыграв торжественный концерт по случаю 25-летия своего дебюта в "Карнеги Холл", Г. снова оставил эстраду. --- Около года он вообще не выходил из дома и не прикасался к инструменту. Однако, готовя к выпуску пластинку с записью своего юбилейного концерта, он опять начал испытывать интерес к музыке.Г. погрузился в изучение творчества Скарлатти и Клементи, с увлечением слушал старые записи мастеров итальянского бельканто - Баттистини, Ансельми, Бончи. Наконец он сел за фортепиано. В специально оборудованной у него дома студии Г. записал много произведений, в том числе монографические программы из музыки Клементи, Скарлатти, Скрябина. Каждая выпущенная им пластинка становилась событием в музыкальной жизни. --- 9.5.1965 пианист снова появился на сцене "Карнеги Холл". Накануне, впервые в НьюЙорке, люди стояли ночь напролет в ожидании билетов на концерт. Тот памятный вечер показал, что искусство артиста продолжало развиваться. "Время не остановилось для Горовица за те двенадцать лет, что прошли со дня его последнего публичного выступления, - писал нью-йоркский рецензент. - Ослепительный блеск его техники, неправдоподобная сила и интенсивность исполнения, фантазия и красочная палитра - все это сохранилось нетронутым. Но вместе с тем в его игре появилось, так сказать, новое измерение... Оно может быть названо музыкальной зрелостью". --- Последующие 4 года были наполнены частыми сольными выступлениями. Затем наступила 5-летняя пауза, во время которой Г. работал над новыми пластинками. Следующее возвращение пианиста на эстраду состоялось в канун его 75-летия. С тех пор он давал концерты довольно редко, но все они становились сенсацией и получали широкую известность, будучи записанными на пластинки и видеокассеты, В 1982 артист впервые после более чем 30-летнего перерыва появился в Старом Свете, играл в Лондоне. Через год прошла серия концертов в Японии, ав 1986-в СССР (в Москве и Ленинграде). В последний раз Г. гастролировал в Европе в 1987. Одновременно пианист продолжал записываться в студии. Последняя пластинка Г. вышла незадолго до его смерти. --- Г. был прежде всего концертирующим артистом, педагогикой он занимался сравнительно немного. Но и в этой области он оставил свой след: среди его учеников известные музыканты Б.Джайнис, Г.Графман и Р.Турини. Подчас инициатива начать занятия исходила от самого маэстро. Так, услышав исполнение Джайнисом Второго концерта Рахманинова, он предложил ему бесплатно брать у него уроки. Работая с учениками, Г. больше внимания уделял общемузыкальному развитию, нежели технике исполнения. Он всячески содействовал формированию индивидуальности молодых пианистов, призывая их "лучше делать собственные ошибки, чем копировать ошибки других". --- В своем искусстве Г. предстает перед нами как неповторимая творческая личность - его исполнительский почерк узнается сразу, достаточно прослушать лишь несколько сыгранных им тактов. "Я индивидуалист, каким должен быть каждый художник, - заметил он как-то раз в разговоре с журналистами. - Я слышал и знал всех пианистов и вынес о них отрицательное мнение. Я их критиковал. Никакого влияния они на меня не оказали. Моя индивидуальность тверда, как сталь, и никто не в с^лах поколебать ее". Но сколь бы эксцентричным не выглядел Г. в таких высказываниях - а они у него не редкость - будет неверным утверждать, что чужое исполнение не могло произвести на него впечатления. Часто Г, выделял музыкантов, резко отличающихся от него по духу, например, А.Шнабеля, В.Гизекинга. Среди пианистов, привлекших его внимание, можно упомянуть также М.Розенталя и И.Фридмана. Наконец, высочайшим авторитетом всегда оставался для него Рахманинов. --- При всем своеобразии творчество Г. развивалось в русле традиций романтического исполнительства. Музыка композиторов-романтиков была главной составной частью его репертуара. Интерпретации Г. листовских рапсодий, фантазии "Дон Жуан", Сонаты b-moll, этюдов, "Мефисто-вальса" поражали слушателей демонической мощью, необычайной изобретательностью звукового колорита. Глубиной прочтения отмечены его шопеновские трактовки Соната b-moll, скерцо, баллады, полонезы, миниатюры. Всю жизнь сопровождала Г. музыка Рахманинова и Чайковского (Первый концерт). В поздние годы пианист постоянно обращался к наследию Шумана (Фантазия, "Крейслериана", "Детские сцены") и Скрябина (Пятая, Девятая и Десятая сонаты). Характерно, что произведения Баха Г, исполнял в романтических переложениях Бузони. Он и сам, подобно многим музыкантам XIX - начала XX вв., играл некоторые пьесы в собственных виртуозных транскрипциях - рапсодии Листа, отдельные его этюды, "Пляску смерти" Сен-Санса-Листа, марш Ф.Сузы "Звездный флаг". Получила также известность Фантазия Г, на темы из оперы "Кармен", Берясь за сочинения композиторов XVIII в, - сонаты Скарлатти, Клементи, Гайдна, Моцарта - Г. подходил к ним со всей серьезностью. Работая над произведениями Скарлатти, он, например, консультировался со знаменитым клавесинистом и исследователем старинной музыки Р.Киркпатриком. Но в целом Г. оставался чужд исторический научный взгляд на музыку давнего прошлого. В этой части своего репертуара он представал перед слушателями тем же исполнителем-романтиком, чьи интерпретации полны непосредственного чувства, естественности живого высказывания. --- Сравнительно редко появлялись в программах Г. произведения современных композиторов, Но среди них тоже есть яркие художественные достижения - 6-я, 7-я и 8-я сонаты С.Прокофьева (пианист первым исполнил их в Америке), 2-я и 3-я сонаты Д.Кабалевского. На концертах Г. прошли премьеры некоторых сочинений американских авторов, например, Сонаты Барбера. Выбирая репертуар для своих выступлений, пианист стремился к тому, чтобы программа концерта была интересна всем, в том числе и малоподготовленным слушателям. Поэтому он почти не давал монографических концертов, считая их сложными для восприятия, а включал в программы музыку разных эпох и стилей. По такому же принципу он составлял большинство своих пластинок. --- Г. был великолепным ансамблистом. В юности он выступал с замечательными русскими камерными певицами З.Лодий и Н.Кошиц, восхищая тонкостью передачи музыки Шуберта, Чайковского и Рахманинова. Впоследствии, в первые годы своей зарубежной карьеры, пианист играл в трио со своими соотечественниками Н.Мильштейном и Г.Пятигорским. Из эпизодических позднейших выступлений Г. в амплуа камерного исполнителя следует отметить его участие в концерте, посвященном 85-летию "Карнеги Холл" 18.5.1976 в ансамбле с Д.Фишером-Дискау ("Любовь поэта" Шумана), И.Стерном и М.Ростроповичем (Трио Чайковского "Памяти великого артиста", Анданте из виолончельной сонаты Рахманинова). --- С годами искусство Г. менялось. Артист, приезжавший в Россию в 1986, перешагнул уже свой 80-летний рубеж. И вместе с тем многое в его игре осталось прежним. Не потускнело его удивительное пианистическое мастерство - пальцевая техника в сонатах Скарлатти, пьесах Рахманинова, этюде "Искорки" Мошковского, легкость октав и двойных нот в шопеновском полонезе. При этом нетерпеливая властность, покоряющая мощь его былых концертных дерзаний отошли в прошлое. "Кажется, что музыка юных романтических гениев меняет свой возраст: она становится задумчивой, тихой, бесконечно участливой - становится отеческой речью", - писал рецензент о ленинградском концерте Г. Все в исполнении пианиста рождалось из тишины, piano решительно преобладало над forte. Играя перед тысячной аудиторией, он музицировал, словно один на один с инструментом. Современник сказал както о юном Г.: "Рояль был для него тем же, чем для араба лошадь, - его сокровище, его Друг, его лозунг, его бог". Недаром в гастрольных поездках пианист не расставался со своим стейнвеем, который пересекал вместе с ним океаны и материки. Таким же предстал Г. за роялем более 60 лет спустя. Ничто не отделяло музыканта от слушателей, он как бы беседовал с ними. В этой беседе были и грусть, и утешение, и нежданная шутка - к примеру, в юмористически-"шикарных" басах или педальных мазках рахманиновской Польки. Сколько свежести, тончайших исполнительских находок было в каждой мелодической фразе, каждом аккорде знакомых произведений. Но надо всем царила высшая мудрость, которая даруется человеку в конце долгой и хорошо прожитой жизни. Для Г. это была жизнь, отданная служению искусству. --- Лит.: Рабинович Д.А. Владимир Горовиц и русская пианистическая традиция / Рабинович Д.А. Исполнитель и стиль: Избр. статьи, вып. 2. М., 1981; Plaskin G. Horowitz. London, 1983; Григорьев Л., Платок Я. Современные пианисты.М., 1985; ГаккельЛ. Владимир Горовиц. Ленинград, апрель / Гаккель Л. Я не боюсь, я музыкант. СПб., 1993. --- С. Грохотов ---

На фотозаставке сайта вверху последняя резиденция митрополита Виталия (1910 – 2006) Спасо-Преображенский скит — мужской скит и духовно-административный центр РПЦЗ, расположенный в трёх милях от деревни Мансонвилль, провинция Квебек, Канада, близ границы с США.

Название сайта «Меч и Трость» благословлено последним первоиерархом РПЦЗ митрополитом Виталием>>> см. через эту ссылку.

ПОЧТА РЕДАКЦИИ от июля 2017 года: me4itrost@gmail.com Старые адреса взломаны, не действуют..